Последняя цитадель Земли. (Сборник) - Страница 36

Его голос на мгновение умолк, и внезапный вопрос, раздавшийся секунду спустя, прозвучал как крик:

— Почему вы вернулись?

— Чтобы просить у вас помощи, — без заминки ответил сэр Колин. — Нам нужно объединить силы для борьбы с Чужим.

— Ты лжешь, — холодно произнес Флэнд. — Когда ты лжешь, я это знаю. Кроме того, Носителя Света нельзя уничтожить. Неужели ты еще не понял этого?

— Ошибаетесь, — резко возразил сэр Колин, как будто одергивая зарвавшегося студента. — Основные законы физики и биологии приложимы ко всему живому, и сама жизнь, будучи разновидностью энергии, подвержена энтропии Я хочу сказать, Чужой не может быть неуязвимым. Например, он боится звука.

— Вы надеетесь победить его шумом? — презрительно осведомился Флэнд.

— Как бы то ни было, мы смогли отогнать его с помощью громкого шума.

Брови Флэнда поползли вверх.

— В самом деле? Расскажи мне об этом.

После недолгого колебания сэр Колин кивнул.

— Если мы собираемся объединить наши усилия, то полагаю, вам следует знать о случившемся.

Он четко и сжато поведал о том, что происходило в пещере терази Когда ученый замолчал, лицо Флэнда некоторое время оставалось неподвижным. Затем его веки медленно поднялись, и глаза под ними полыхнули холодным гневом.

— Вы лжете! — загремел голос Флэнда в их сознании. — Глупые людишки! Или вы думаете, будто я не знал, что вы направлялись к фонтану, когда вернулись в Каркасиллу? Мне оставалось лишь узнать, откуда вы пришли, — и теперь я знаю. Вы пришли из пещеры великих машин, ныне бесполезных, поскольку питающие их генераторы вышли из строя. Поэтому вы вернулись за единственным источником энергии, оставшимся на Тропе Богов. Вы даже принесли с собой свинцовую коробку; думаете, я не догадываюсь, с какой целью?

Сэр Колин пожал плечами, ничуть не потревоженный громовыми раскатами обличительного гнева.

— Значит, теперь вы знаете. Что дальше?

Лицо Флэнда снова подернулось дымкой отрешенности, веки опустились.

— Мне ни к чему рисковать. Здесь, в моей башне, я могу ждать, пока Носитель Света не умрет от голода.

Алан хрипло рассмеялся.

— Тебе придется долго ждать. Вскоре он примется за терази, а их осталось около сотни.

— Не имеет значения. Я погружусь в Сон. Когда я проснусь, пройдет сто лет, и Носитель Света будет мертв.

— Может быть, — сказал Алан. — А может быть, и нет. Но ты не сможешь добраться до фонтана, а без этого ты умрешь.

— Нет, я впаду в каталептическое состояние, и моему телу не понадобится жизненная энергия. К тому времени, когда я проснусь, в живых останутся только каркасиллианцы.

— А энергетический щит не исчезнет, если вы заснете? — поинтересовался сэр Колин.

— Мой щит создается силой разума. — В голосе Флэнда впервые послышались нотки гордости. — Что же касается вас…

— Да, как насчет нас? — Голос Майка Смита звенел от напряжения.

— Вы тоже должны остаться, — продолжал Флэнд, не обращая внимания на его слова. — Вы останетесь здесь и, полагаю, умрете. Если я освобожу вас, вы можете найти какой-нибудь способ ограбить фонтан. Кроме того, вы, несомненно, достанетесь Носителю Света и таким образом отсрочите час моего пробуждения. Нет, вы должны остаться. Но ваша смерть будет легкой: я погружу вас в свой Сон.

Над ними вспыхнула лента серебристого пламени. Она извивалась, как змея, свиваясь в замысловатые пылающие узоры. Эти узоры впечатывались в сетчатку глаз Алана, проникая все глубже и глубже, до самого мозга. Он не мог отвести взгляд.

— Гипноз! — хрипло прошептал сэр Колин. — Не смотрите туда! Алан, Майк…

Пламенная лента развернулась и снова свернулась. Дыхание Майка участилось. Потом все стихло. Сэр Колин бессильно уронил руки…

В мире не осталось ничего, кроме змееподобной серебристой ленты, свивающейся в сияющие узоры и арабески. Возможно, то были символы, слова неизвестного языка. Иногда Алану казалось, что он может уловить их смысл, но каждый раз истина ускользала от него. Это был язык Снов.

Резкая боль обожгла его плечо. Медленно, неохотно он начал возвращаться к действительности. Боль служила маяком, призывающим его обратно. Вскоре Алан снова смог двигаться. Его взгляд упал на волокнистый факел сэра Колина: фитиль превратился в тлеющий уголек. Это умирающее пламя разрушило наваждение.

Когда он снова поднял голову, серебристая лента исчезла. Уголек погас, и темнота снова стала абсолютной. Флэнд закрыл дверь своей башни и погрузился в Сон, который продлится сто лет.

Алан услышал рядом хриплое дыхание и наклонился. Майк и сэр Колин лежали без движения в объятиях гипнотического сна, который мог закончиться только смертью. Алан тщетно пытался разбудить их.

Он выпрямился в темноте, обратившись лицом к невидимой стене, из-за которой появлялось лицо Флэнда. Если он сумеет разбудить Флэнда, то, может быть, барьер вокруг башни исчезнет. А если Носитель Света проникнет сюда и сожрет их всех… Что ж, Чужой так или иначе побеждал, и даже его объятия были предпочтительнее, чем смерть без надежды.

Как там Эвайя вызывала Флэнда в первый раз? Казалось, это было уже давным-давно. Алан осторожно двинулся вперед, протянув руки. Через три шага он нащупал холодную поверхность стены и слегка нажал на нее. Ничего не произошло. Он сместил ладони и нажал снова: по-прежнему ничего. Может быть, неведомый замок можно было привести в действие лишь с согласия Флэнда? Он попробовал еще раз.

В темноте возникла крошечная светлая щель в форме веретена, постепенно расширяющаяся, как кошачий зрачок. За ней клубился радужный туман, в котором висело огромное лицо Флэнда с закрытыми глазами. Он спал.